10.02 Об Огюсте замолвите слово: Жан Ренуар вспоминает о своем отце (I)
Мой отец обходился без роскоши. Он не знал, что это такое. Впрочем, я ошибаюсь. Для него была важна только настоящая роскошь.
Ренуар испытывал отвращение к комфорту. Удобство приводило его в уныние, а старый, когда-то шикарный буфет или красивая картина, нарисованная кем-то из его друзей, казались ему жизненно необходимыми вещами.
Хуже всего дела отца обстояли до 1870-х, когда из-за бедности он снимал ателье с Клодом Моне.
Художники рисовали одну модель, потому что так было дешевле. Они спали на матрасах, брошенных на пол, а чтобы прокормиться, покупали, например, 50-килограммовый мешок фасоли. Готовили эту фасоль на печке, которая заодно отапливала помещение. Как-то раз они решили побаловать себя – купили мешок чечевицы.
Тем не менее такая ситуация не тяготила отца.
Несчастьем для него было жить в комнате, лишенной красивого света, и встречать на лестнице людей с тусклым цветом кожи. Для Ренуара это было невыносимо.
В этой сцене из фильма «Ренуар. Последняя любовь» (2012) Огюст Ренуар говорит о том, насколько для него важна красивая кожа, и вспоминает о друге-художнике. Вы догадались, кого он имеет ввиду? Ответ ищите в конце статьи.
Андре Геслинг: Вы не будете против, если я подвигаюсь?
Огюст Ренуар: Если бы мне это мешало, я бы рисовал яблоки. У меня был друг-художник, который жил недалеко отсюда. В Экс-ан-Провансе. Так он прятался от моделей, которые кружили вокруг его ателье.
Андре Геслинг: А что же он рисовал?
Огюст Ренуар: Яблоки. И манекены из дерева. Этого я бы никогда не смог. Мне нужно рисовать живую материю. Кожу. Вот, что я люблю. Бархатистую кожу молодой девушки.
Чтобы говорить о человеке, нужно говорить о фактах. Иначе можно интерпретировать его жизнь как угодно. А факты таковы…
Отец родился в Лиможе. Он оказался в Париже совсем маленьким: ему не исполнилось и трех лет, когда они с родителями переехали в столицу. Мой дед был скромным портным, поэтому семья сняла квартиру в одном из домов, находящихся во дворе Лувра.
Мало кто об этом помнит, но Генрих III, желая защитить аристократов, построил во дворе Лувра здания для их проживания. Во время переезда моего деда в Париж они все еще существовали.
Oднако теперь это были дома для бедных, которые обычно сдавались в аренду. Вот там-то поселился и работал мой дед.
Это был период царствования Луи-Филиппа. Отец как-то поделился со мной воспоминаниями о своих ребячьих забавах под окнами Лувра. Дети играли и, конечно, шумели. Время от времени окно открывалось, и фрейлина кричала на них, чтобы они утихомирились. Но дети не унимались.
Тогда появлялась дама, которая бросала детям конфеты и обещала, что если они будут вести себя тихо, то получат еще сладостей. Дамой была королева Франции.
Эта история, впрочем, не так и важна, но она многое говорит о моем отце. Ренуар застал эпоху, нам уже не известную, при этом часть своей жизни он прожил в современном нам мире.
К моменту его смерти, самолеты были обычным делом, мы пользовались лифтом, автомобилем и телефоном.
Тем удивительнее звучали рассказы отца о том, что на кофе к моему деду иногда захаживал сосед по фамилии Сансон, чей предок служил палачом и обезглавил Людовика XVI.
Выходит, что мой отец был человеком и XVIII, и XX века, но будет правильнее сказать, что Ренуара-художника сложно отнести к какой-либо эпохе.
Он творил вне времени и мог быть любой национальности. Впрочем, он был истинным парижанином.
P.S.О ком же говорил Огюст Ренуар? О Поле Сезанне!
Вам понравилась статья? Пожалуйста, поделитесь ею в социальных сетях или станьте другом Музы на Фейсбуке и/или в Инстаграм. Amuse A Muse – некоммерческий арт-проект, созданный для популяризации знаний об искусстве и культуре. Он сможет вырасти только с вашей помощью. Сделаем мир красивее вместе!
Наталья Гузенко, автор проекта
