Поклонники подобных творений, всегда создаваемых ограниченным тиражом, с удовольствием их коллекционируют и готовы выложить за них круглые суммы. Противники же считают, что, ступив на прикладную территорию, люди искусства превращаются в обычных торговцев, зачастую не способных сделать задуманные объекты собственноручно.

Как бы то ни было, интересно знать, кто же стоял у истоков столь прекрасного и, как оказалось, спорного объекта в искусстве. Смею вас уверить, без французов не обошлось. 😉

В 1920-х он первым создал украшения из драгоценных материалов для известных художников и скульпторов эпохи.

Среди тех, кто доверил Гюго эскизы своих работ, впоследствии получивших благородное название «нательных скульптур», – Пабло Пикассо, Мах Эрнст, Жан Арп, Жан Кокто, Жан Дюбюффе, Арман, Сидней Нолан, Альберто Джакометти и Жан Люрса.

Эти творения из неблагородных металлов и эмали не претендуют на почетное место на Олимпе искусства, но, я уверена, оставят след в наших сердцах.

Кутюрье, заказавшие ювелиру эти потрясающие миниатюры, отлично понимали, что такая маленькая деталь, как пуговица, – важный элемент наряда, способный украсить костюм или разрушить общее впечатление.

Предлагаю вашему вниманию короткий эпизод из передачи, посвященной Франсуа Гюго, в которой он рассказывает о своем увлечении украшениями «от художников» и показывает, как работает над блюдами дизайна Пабло Пикассо и подвеской Макса Эрнста.

Его интервью на русском вы сможете прочитать ниже.

Вы заканчиваете работу над украшением Макса Эрнста. Как вы познакомились с этим знаменитым художником?

Благодаря движению сюрреалистов. Он был моим лучшим другом в этой группе. Там же я встретил Андре Бретона, Луи Арагона, Поля Элюара, Сальвадора Дали, Тристана Тцара… Впрочем, я хорошо знал и предшественников сюрреалистов – дадаистов Франсиса Пикабиа и Марселя Дюшана.

Выходит, вы связаны с миром искусства еще со времен Первой мировой войны?

Именно так.

И художники повлияли на вашу эстетику?

Без сомнения. Прежде всего Эрнст и Пикассо. А еще Андре Дерен. С ним я работал над производством эмалей.

Чем вы заняты сейчас?

После окончания Второй мировой войны я создаю религиозные объекты для архитектора Мориса Новарина, моего большого друга, который строит церкви в Савойе. Например, церковь на плато Аси (эта церковь знаменита работами таких художников, как Анри Матисс, Марк Шагал, Фернан Леже и многих других. – Прим. ред.).

Последние три года я в основном делаю большие блюда из серебра для Пикассо. Сейчас я вам покажу керамические бисквиты и эскизы, по которым работаю. Вот бисквит Пикассо, кстати, один из самых прекрасных, под названием «Всадник». А это – «Голова фавна».

Вы делаете блюда по этим бисквитам?

Сначала я изготавливал блюда, используя керамику самого Пикассо. Однако затем он решил рисовать специальные эскизы для изделий из серебра. Видите ли, Пикассо нужно было самому понять, какой именно рисунок наилучшим образом подойдет для блюд из металла. Вряд ли кто-то до него создавал такие большие объекты.

Что происходит в процессе вашей работы?

Я клею, одновременно разогревая, серебряную пластину на ювелирный цемент и с помощью различных инструментов намечаю контур рисунка.

Сейчас я продемонстрирую, как делаю это, на примере объекта меньшего размера – золотого украшения Макса Эрнста. Вот оригинальная модель Эрнста из пластилина, а вот ее отпечаток на форме из гипса, дающий негативное изображение.

По этому гипсовому негативу я создаю точный рисунок. А затем наношу его на золотую пластину, уже зафиксированную на цементе. Потом приступаю к работе над пластиной с помощью маленького долото, постоянно сверяясь то с гипсовым рельефом, то с моим рисунком, чтобы не ошибиться.

При необходимости меняю долото на более подходящее моей задаче. К примеру, для рта нужно плоское долото, а для глаз – круглое. Закончив с тыльной стороны, я перехожу к лицевой. И буду переворачивать украшение несколько раз, пока не закончу.

Читайте также: Блестяще! Коротко о драгоценностях в европейском искусстве

Главное фото: Кулон, Макс Эрнст, ювелир Франсуа Гюго.